Рассмотрим один вопрос из области человеческой сексуальности (на самом деле это статья о школьном образовании, что станет ясно позже).
Я знаю, что то, что я напишу сейчас ниже, пробудит немало агрессивных реакций в мой адрес, но я все же предлагаю отставить в сторону эмоции и рассмотреть вопрос по существу.
Факт первый заключается в том, что некоторые (!) женщины и мужчины в некоторых (!) ситуациях, при определенных (!) условиях могут испытать сексуальное возбуждение и сексуальное наслаждение от того, что их насилуют. И они могут испытывать в будущем сексуальное возбуждение при воспоминании и перепроживании этой истории. При этом надо отметить, что в процессе перепроживания они, конечно, рафинируют свое воспоминание, стараясь забыть и вытеснить как можно больше неприятных им воспоминаний.
Факт второй заключается в том, что довольно много людей во время секса с возбуждающими их людьми испытывают дополнительный прилив возбуждения во время т.н. игрового изнасилования, т.е. игры в изнасилование, причем иногда какого-то человека возбуждает попеременное пребывание в амплуа насилуемого или насильника, а кого-то возбуждает что-то одно.
Это не мои кабинетные фантазии – это именно факты, и я не думаю, что какому-либо психологу нужно доказывать эту очевидную вещь, а остальным я просто скажу, что знаю это по результатам моего достаточно обширного опыта общения на эти темы с теми, кто когда-то был изнасилован, и теми, кому нравится играть в изнасилование со своими сексуальными партнерами.
Более того – это верно даже для тех ситуаций, когда изнасилование сопровождалось избиением и прочими проявлениями жестокости. Здесь я могу сказать, что чем больше жестокости было во время совершения изнасилования, тем с меньшей вероятностью жертва будет испытывать сексуальное наслаждение во время изнасилования и после, во время перепроживания. Но эта вероятность никогда не будет нулевой даже при очень жестоком изнасиловании – это я тоже говорю, опираясь на конкретные данные.
Я считаю нужным сказать, что и испытывание сексуального наслаждения жертвой во время её изнасилования, и игры в изнасилование не являются признаками какого-либо расстройства личности. Это всё может быть и проявлением совершенно нормальной сексуальности, т.е. не проистекающей из каких-то психических аномалий.
Теперь я объясню механизм, каким я его вижу – почему вообще такое может происходить.
Тема секса в нашем современном обществе табуизирована до предела. Я не буду доказывать этот тезис, он очевиден. Достаточно лишь представить, что ты выходишь на корпоративе на сцену для выступления, и для разогрева аудитории рассказываешь им, как с утра поела салат, в котором были огурцы, колбаса и майонез, неудачно взяла вилку и вымазалась. Можно такое себе представить? Разумеется, почему нет. Кто-то похихикает, кто-то пожмет плечами. А теперь представь, что вместо этого ты рассказываешь о том, как тут за углом в туалете у тебя был секс, как вы стояли, какими были ваши движения и как в конце концов вы оба измазались в сперме. А это можно вообразить? Нет. Любой человек, который такое скажет со сцены на корпоративе, спустится со сцены в статусе безработного, изгоя, а то и клиента психушки. Я не буду сейчас обсуждать – нормально это или нет, я просто констатирую факт запредельной табуизированности темы секса.
И это имеет последствия.
В частности, это имеет то последствие, что люди крайне ограничены в своих возможностях реализовывать свои сексуальные фантазии. Многие даже смертельно стыдятся стонать во время секса. Для многих немыслимо предложить партнеру какую-то особенно возбуждающую позу, ролевую игру.
А сколько ритуалов сопровождает весь процесс, который завершается сексом? Это же представить страшно. Одно неуместное слово, одно неуместное движение, и секс становится невозможен в силу того, что кто-то обиделся, у кого-то возникла напряженность и т.д. и т.п.
Какие у этого последствия, легко понять: сильная, а порой катастрофическая сексуальная неудовлетворенность, оказывающая серьезное деструктивное влияние на психику человека, на всю его жизнь.
И теперь – изнасилование. Что же есть в нем такого, что несмотря ни на что в некоторых ситуациях у некоторых жертв оно может вызвать сексуальное возбуждение, вплоть до оргазма? В нем есть полная свобода. Да, как бы это странно ни звучало, у жертвы реального изнасилования есть полная свобода от ритуалов. Она – жертва. Она не виновата в этом сексе. Она не должна считать себя развратной или аморальной от того, что насильник делает с ней нечто такое, что совершенно неприемлемо для интеллигентного человека. Жертва имеет свободу оказаться в ситуации, когда она занимается (против своей воли) самым простым животным сексом – тем самым животным сексом, которого ей вообще-то не хватало.
И ролевые игры в изнасилование имеют ту же привлекательность, ведь это не я так животно тебя трахаю. Это не я так животно тебе отдаюсь. Это не у меня такая сексуальная фантазия, это не я хочу говорить во время секса такие слова. Это же роль, я просто играю роль. Никто же не предлагает посадить в тюрьму киноактера, который расстреливает в кино десять человек. Это его роль, все не по-настоящему. Таким образом во время ролевых игр, и в том числе во время ролевых игр в изнасилование люди могут испытать то, что никогда бы не осмелились сделать в сексе «по-настоящему».
Я отдаю себе отчет, что немало людей захотят оспорить все вышенаписанное, как вежливо, так и грубо, оппонируя или оскорбляя, но это не меняет ни вышеизложенных фактов, ни логики моих объяснений.
И вот теперь я перехожу к школьному образованию. Давайте честно признаем, что в школе дети подвергаются насилию в самой грубой форме. Нет, не сексуальному. Насилию подвергается их ум, их психика. Приходя в школу, дети должны с 9 до 10 утра испытывать интерес к теореме Пифагора. Затем – все разом – они должны немедленно утерять этот интерес, и так же все разом с 10 до 11 буквально загореться любовью к французской революции, а с 11 до 12 им всем должно невыносимо захотеться подтягиваться, отжиматься и бегать кросс. Любопытно, что параллельные классы должны в те же самые минуты драматически менять свои интересы в обратном порядке.
Ну такое вообще в природе бывает?
Нет. Поэтому это – грубое насилие. Кто-то назовет его неизбежным в наших условиях, кто-то вообще не поймет – почему это не может такого быть, чтобы интересы пробуждались по расписанию. Я хочу выразить свое мнение: на мой взгляд имеет место массовое, жестокое насилие над детьми, которое массово их и убивает – убивает их интересы, их поисковую активность, их творческое начало. Убивать вот это все в детстве, начиная с самых нежных лет и на протяжении 10-11 лет… ну это и есть убийство психики ребенка.
Насилие это осуществляется в условиях жестокого принуждения. Шаг влево-вправо карается очень строго. Более того, если родители не выполняют свою функцию полицаев и вертухаев, то государство жестоко накажет их самих. Удивительно, но это справедливо не только для отсталых стран, но и для тех, которые считаются очень даже развитыми.
Да, у вас есть опция обучения ребенка на дому… но давайте будем честными – большинство тех, кто это читает, живет отнюдь не зажиточной размеренной жизнью, в которой остается много часов, чтобы ежедневно заниматься с ребенком или нанять ему замечательных учителей. Так что эта опция – это в общем фиговый листок.
Мне встречались люди, которые возражали, говоря, что вот им в школе нравилось, или что их ребенку нравится. И я им готов поверить, давайте им поверим, почему нет. И что же мне делать с этим аргументом? Я возвращаюсь к началу этой статьи. Есть, очевидно, в человеческой природе потребность заниматься сексом, испытывать разнообразные сексуальные чувства, и в условиях тотального подавления сексуальности даже изнасилование может доставить удовольствие ну вот чисто по физиологическим причинам. В человеческой природе также, очевидно, заложена страсть к познанию, и множество детей очень даже склонны и к творчеству, и к познанию – своим темпом, в своих областях.
Очень важно понять: интерес не развивается принудиловкой, муштрой и графиками зазубривания скучной низкосортной информации, и все же даже НЕСМОТРЯ на жестокое насилие, на жестокую ломку, которым подвергают мозги детей, некоторые из них настолько живучи, что в самом деле способны и заинтересоваться чем-то и пронести свой интерес через школу и через точно такой же мозголомкий университет, и впоследствии развиваться дальше. Но сколько при этом интересов губится, сколько детей становятся пожизненными психическими инвалидами, взрослых практически не интересует.