После таких серьезных тем хочется как-то отдохнуть, да? Представляю вниманию мировой общественности первый поэтический сборник великого мордопоэта Йолки.
(Посвящается суровой практикующей Енке)
О, Енка, чудо из чудес!
Твой кашель — словно колесница!
Бронхита мощный мракобес
Как серна раненая мчится.
(В память о январском штурме омрачений 2011 года)
Я неподкупна и строга
в порыве искренности страстной;
Симпатов утлая орда
лишь в грезах может быть опасной.
Но что же? Мне ль не хватит сил
отринуть ревности мирские?
Бросаю вызов, и ЦВ
помчались сани расписные.
(К подстилке)
Не внемли ты устам ЧСВ-шным,
Иль отрадно уродам служить?
И подстилок, в чащобу забредшим,
Бесконечную чашу испить?
Отцвели уже мрачные хляби
Домостроевских каменных стен
«Перемен!», — крикнут вставшие бляди,
«Я отныне хочу перемен!»
Но не выполнить вялым порывом
Разношерстных, упорных трудов,
Не наполнить сим лозунгом стылым
Озарений пахучих садов.
Ты отсель вопрошай: что хочу я?
Заноси на пергамент слова.
И — ответом на вражье камланье
Никогда не выкрикивай «да!».
Выкипает смола подстиланья
От огня многократных атак,
Снова жертвы вспотевшие длани
Собирают сознанье в кулак.
Словно вирус размашисто буйствуй,
Не дремли, ведь и враг твой не спит.
Пусть трепещет, увидев капустный,
Спелый цвет твоих страстных ланит.
(Плач омраченного симпата)
Я лежу, от НЭ утомленный,
Усладиться ничем не могу.
Словно Ной, на ковчег водруженный,
В разложившихся трупов кругу.
«Отчего?», — я к тебе вопрошаю, —
«Воспалился мой гибнущий ум?»
«Отчего я не верю, не знаю
Ярким блеском о практике дум?»
Я устал уповать на мечтанья
Изменения видеть везде
Утомлен бесконечным алканьем
В сайте, блоге, тропинке, пруде.
Что мне делать, о мудрый, ответь мне?
Не подходят советы твои.
Мне другие нужны, о великий,
Чтоб уж точно мне помогли.
Я страшусь изменений последствий,
Перед тещей своей трепещу.
Без усилий хочу просветленья
И уместных советов ищу.
(Интимное)
Неумолимо приближаясь
Своими чреслами к тебе,
Я весь горю, я возмущаюсь –
Неужто снова дашь ты мне?
Орально трогая меня,
Ты сотворяешь небылицу.
О Боги, сладостно даря
Мне эту резву кобылицу,
Не позабудьте и о том,
Чтоб надоумить ее внятно:
Куннилингуса под столом
Очарованье непонятно.
Чушь? Чушь страшная, конечно. А вот, к примеру, творчество «великих русских поэтов» — это, случаем, не чушь? Давай проверим? Интересно – что получится, если применить здравый смысл к поэзии. Начну с Есенина.
«На тропу голубого поля
Скоро выйдет железный гость.
Злак овсяный, зарею пролитый,
Соберет его черная горсть.
Не живые, чужие ладони,
Этим песням при вас не жить!
Только будут колосья-кони
О хозяине старом тужить.»
Комментарий мудака-литературоведа: «Есенин видел трагедию прогресса общества и техники в том, что нарушалась извечная связь человека с природой». (Кажется, этой хренью они пичкают школьников).
Что возникает, когда читаю эти «строки поэта»? Прежде всего – всё то же «чушь страшная». Понять смысл почти невозможно, да его в общем почти и нет.
Из того, что понять можно — странные мысли у Есенина. Получается, что если трактором обрабатывать поля, то крестьянин теперь уже не может своими ладонями взять горсть зерна и насладиться своей, так сказать, «связью с природой»? На мой взгляд, все ровным счетом наоборот. Если вместо того, чтобы как ишак горбатиться с мотыгой, он использует по примеру американского фермера трактор, то у него останется достаточно времени, чтобы, не будучи заёбанным до смерти, он мог взять горсть зерна в руки или что-нибудь еще и наслаждаться, сколько ему угодно, всем тем, что ему получится испытать.
Что значит «колосья будут тужить»?? Любой ценой Есенин хочет испытать грусть, жалость – это просто вакханалия потребности в страдании. С таким же успехом можно жалеть деревья, которых раскачивает ветер по вечерам, не давая им уснуть… это же полный бред.
«Видели ли вы,
Как бежит по степям,
В туманах озерных кроясь,
Железной ноздрей храпя,
На лапах чугунных поезд?
А за ним
По большой траве,
Как на празднике отчаянных гонок,
Тонкие ноги закидывая к голове,
Скачет красногривый жеребенок?
Милый, милый, смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница?»
Получается, что лошадь «побеждена» паровозом? Значит теперь, когда вследствие появления новой техники есть возможность для лошади просто носиться по полям вместо того, чтобы пахать с утра до ночи всю жизнь, это означает, что она «побеждена»? Слово «дуралей» — сентиментально-старческое, неприятно дряхлое. Так может говорить только засохшая плесень, сидящая на кресле-качалке.
«Неужель он не знает, что в полях бессиянных
Той поры не вернет его бег,
Когда пару красивых степных россиянок
Отдавал за коня печенег?
По-иному судьба на торгах перекрасила
Наш разбуженный скрежетом плес,
И за тысячи пудов конской кожи и мяса
Покупают теперь паровоз.»
Трудно вообще понимать смысл написанного. Это какой-то безудержный словесный понос. Необходимо прочесть два-три раза, прежде чем окончательно смиряешься с тем, что в этих словах смысла ну попросту нет. Ясно, что Есенин грустит, что ушли те времена, когда девушку можно было обменять на коня… симпатичный мальчик… И паровозы разве покупают за кожу и мясо коней? Это бред, просто бред той самой сивой кобылы, которая скачет за паровозом.
Может быть, в стихах и не должно быть никакого смысла? Может быть и так, но в таком случае – зачем литературоведы ищут этот смысл там, где его нет? Зачем пытают школьников, заставляя их учить эту хрень, заучивая заодно и «правильное толкование»? Ведь и этот перл комментируется так: «симпатии поэта целиком лежат на стороне старой деревни, а образ жеребенка куда привлекательнее, чем «мрачный железный гость» — паровоз, само приобретение которого требует гибели множества лошадей». Интересно, что комментатор тоже почему-то считает, что чтобы купить паровоз, надо убить множество лошадей. Литературовед также замечает, что «прошлого не вернуть на практике, но его можно возвысить в стихах над утилитарно-техническим настоящим». Значит, он признает, что Есенин возвышает те времена, когда женщинами торговали как лошадьми, когда в виду полного отсутствия какой-либо техники людям приходилось горбаться всю жизнь над клочком земли, не видя ни результата, ни избавленья? И ЭТОМУ до сих пор учат школьников.
Ты можешь и сам потренироваться, пытаясь понять смысл стихов великих поэтов, найти в них хоть зерно здравого смысла. Ты получишь еще больше удовольствия, если попутно будешь читать комментарии литературоведов, подробно разъясняющих – что же, черт возьми, имел всё-таки в виду этот поэт, и почему эта ерунда так важна для всякого русского человека. Сбрось со своих ушей лапшу, усердно навешиваемую на них пропагандой, начинающейся в яслях, и не заканчивающейся никогда.
Наблюдение об еще одном «великом мудреце»: вот что говорит царь Соломон о воспитании детей:
1. Розга и обличение дают мудрость; но отрок, оставленный в небрежении, делает стыд своей матери.
2. Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына; а кто любит, тот с детства наказывает его.
3. Наказывай сына своего, доколе есть надежда, и не возмущайся криком его.
4. Глупость привязалась к сердцу юноши, но исправительная розга удалит ее от него.
5. Наказывай сына твоего, и он даст тебе покой, и доставит радость душе твоей.»
Соломон, конечно, большой мудрец с точки зрения и современных родителей… а ты уж сам думай – мудрость это или ненавидящее гавно.
Помимо Соломона есть и другие библейские мудрецы, которые с такой же любовью относились к детям:
Премудрость Иисуса сына Сирахова:
1. Господь возвысил отца над детьми и утвердил суд матери над сыновьями.
2. Кто любит своего сына, тот пусть чаще наказывает его, чтобы впоследствии утешаться им.
3. Лелей дитя, и оно устрашит тебя; играй с ним, и оно опечалит тебя.
4. Нагибай шею его в юности и сокрушай ребра его, доколе оно молодо, дабы, сделавшись упорным, оно не вышло из повиновения тебе.